Якутия. Национальный парк "Ленские столбы"
Есть ли на Земле место, где одновременно можно увидеть тропические рифы и бизонов, пасущихся на лугах ледникового периода? Полноводную реку и разнообразную морскую фауну? Настоящие сосульки под открытым небом при жаре 35°С в тени? Есть, более того, у нас в стране. Правда, добираться до всех этих чудес нужно самолетом и ракетой на подводных крыльях. Речь идет о Национальном парке «Ленские столбы», который получил свое название благодаря 100-метровым столбовидным скалам, на сотню километров протянувшимся вдоль великой реки Лены.
Находится это настоящее чудо природы, с которым могут сравниться разве что Гранд-Каньон в Соединенных Штатах и священная скала Улуру в центре Австралии, в Республике Саха (Якутия), рядом - по сибирским меркам - с ее столицей - Якутском.
Более полумиллиарда лет назад гигантский разлом чуть не переломил пополам Сибирский континент. Сибирь еще не спаялась с Европой но Уральскому шву и с Южной Азией по Монголо-Охотскому поясу и представляла собой отдельный материк, практически весь покрытый водой. В северо-восточной его части (в современных координатах) начиналось открытое море, переходившее в океан, а на юго-востоке образовался прогиб, где накапливались соли - то был крупнейший по площади и по мощности солеродный бассейн в истории планеты. Разделял два столь разных морских бассейна пояс рифовых построек. По мере того как разлом утягивал за собой вниз дно моря, рифы нарастали, стремясь к его поверхности. Именно так развиваются и современные рифы, что установил еще Чарльз Дарвин во время своего исторического путешествия на «Бигле».
В те времена рифы растянулись на несколько сотен километров поперек всего Сибирского континента и образовали древнейший и один из самых протяженных на Земле рифовый пояс. (Поражать всех своими масштабами -свойство, присущее Сибири по крайней мере последние 550 миллионов лет.) Конечно, эти живые конструкции отличались от нынешних. Сейчас рифы строят в основном кораллы и обызвествленные водоросли - тогда их создавали обызвествленные губки (археоциаты) и цианобактерии. Но есть между рифами той поры, называемой кембрийским периодом, и нынешними существенное сходство. И у тех, и у других обитателей рифов скелет образован относительно легко растворимыми карбонатами кальция. Ведь те минералы, которые быстрее растворяются, быстрее и осаждаются. А поскольку скелетообразование - и есть процесс осаждения того или иного минерала, строить из них скелет намного проще.
Однако все это верно лишь для современных и сходных с ними условий, когда содержание двуокиси углерода в газовой оболочке планеты весьма невелико. Чем больше в атмосфере накапливается этого газа, тем больше его растворяется в океане, и водная толща подкисляется. Скелеты из легко растворимых минералов в кислой среде долго не выдерживают. Потому кто не сумел вовремя отказаться от скелета или не перешел на использование устойчивых минералов, тот - вымер.
Подобная история и запечатлена в Ленских столбах, каменные слои которых представляют собой летопись перехода от ледникового периода к парниковому, то есть значительное повышение доли углекислого газа в составе атмосферы. В результате - полное исчезновение рифов и первое массовое вымирание животных...
На левом берегу реки Лены, на месте бывшей ямщицкой станции Ой-Мураан, можно воочию увидеть дно кембрийского моря: купола рифовых построек, испещренные следами моллюсков и червей илистые мелководья, скелеты вымерших организмов. Археоциаты, например, сверху выглядят как мелкие белые колесики с многочисленными спицами. Их так много и они столь разнообразны, что собрав всего несколько десятков образцов (отколов от каждого ископаемого рифа по кусочку), можно стать обладателем коллекции в десятки тысяч экземпляров различных видов, непрерывно изменявшихся и замещавших друг друга в рифовых сообществах на протяжении десятков миллионов лет. На таких материалах можно проверять любые эволюционные модели, что недоступно исследователям современного мира: не ждать же им 10-20 миллионов лет! Остается только погрузить собранное богатство в лодку и плыть дальше...
Несколько километров вниз по Лене - и пейзаж меняется: яркое рифовое мелководье уступает место темным морским глубинам. Этот контраст виден и сейчас: красно-белые рифовые отложения уступают место черным сланцам. В сланцах сохранилась совсем другая фауна. И сохранилась исключительно хорошо - можно изучать мускулатуру, содержимое кишечника, мельчайшие особенности кожных покровов, строение эмбрионов. Таких местонахождений во всем мире - единицы. Однако вечная мерзлота, хранящая туши мамонтов, здесь ни при чем. Важную роль сыграли облака мути, срывавшиеся с рифового склона.
Мельчайшие глинистые частицы, обволакивавшие тела погибших животных, служили одновременно и мягкой упаковкой, и плотной оболочкой, защищавшей каркасы от хищников и падальщиков. Пока рыхлый осадок превращался в твердую породу, бактерии перемещали и перемешивали ионы таким образом, что мягкие ткани окаменевали, сохраняя свою структуру вплоть до клеточного уровня.
Но главная ценность этого местонахождения на Ленских столбах в том, что здесь сохранились остатки переходных форм между очень разными ветвями современного царства животных. По сути, почти самые «корни» древа жизни. Находки этих переходных форм полностью перевернули представления ученых о том, кто от кого, собственно, произошел. Хотя в учебниках по-прежнему пишется, что одними из самых примитивных животных являются черви, реальная ископаемая летопись показывает, что как раз многие группы червей произошли от животных, передвигавшихся по морскому дну на ножках. Некоторые из этих «ногастых» предков перешли к роющему образу жизни и со временем лишились ножек, только мешавших при движении в иле, превратившись в головохоботных червей. Другие уменьшились в размерах, чтобы освоить пространство среди песчинок и стали микроскопическими тихоходками; третьи (онихофоры) вышли на сушу, чтобы охотиться там на своих отдалившихся родственников - членистоногих; четвертые превратились в гигантских плавающих хищников - аномалокаридид, но их век был недолог.
Ленские столбы стали пьедесталом для памятника далеким предшественникам современных животных, вознеся каменные плиты с их отпечатками на 70-100 метров над речной гладью.
С вершин столбов далеко просматривается долина величественной реки. Лиственничная тайга, песчаные дюны и степные лоскутки, сохранившиеся здесь с тех пор, когда в долину Лены выходили бесчисленные стада мамонтов, бизонов, ленских лошадей...
"National Geographic" - 2011 07
Каменные творения природы в среднем течении реки Лены, на еѐ правобережье, вызывают восхищение. Над рекой на 200—250 метров возвышаются скалы — знаменитые Ленские столбы, словно расщеплѐнные топорами сказочных богатырей на отдельные утѐсы.
Человек с фантазией увидит здесь и руины средневековых замков, и каменных исполинов, охраняющих водный путь, и гигантскую птицу, как бы готовящуюся взлететь с крутояра, и небывалых чудовищ...
Как же могли возникнуть скульптурные панорамы длиной в десятки километров?
В среднем течении реки Лены еѐ берега сложены известняками. Водный поток глубоко прорезал горные породы, многие тысячелетия подмывая берег. В некогда монолитных горных породах, лишѐнных опоры на берегах долины, возникают трещины. Летом тонкие трещины размывают дождевые воды, растворяя состоящий из карбоната кальция известняк. Зимой трещины расклинивает лѐд. Солнечные лучи нагревают скалы, затем они охлаждаются — термические колебания ускоряют процесс разрушения горных пород.
На плоских вершинах каменных утѐсов местами сохранилась хорошо откатанная галька — ровесник древней эпохи. В то время, сотни тысяч лет назад, дно русла Лены лежало намного выше современного и было выстлано галечным материалом.
Ленские утѐсы привлекали наших далѐких предков. Со скалистых высот было легче выследить лосей и других крупных животных, организовать на них загонную
«Вода камень точит» — это изречение полностью приложимо к живописным композициям на берегах реки Лены. Вода и ветер, летняя жара и зимняя стужа разрушают одни скульптурные творения, одновременно создавая новые. На 1 января 1998 г. контроль загрязнения поверхностных вод велся в 1788 пунктах (2454 створа) 1132 водных объектов. Качество воды большинства из них не отвечало нормам.
"Свирель" - 2000 11